Каста огня - Страница 96

Она была предательницей… Разрубил нагрудник офицера… Могла бы выступить против нас… Почувствовал, как зубья прогрызают ребра… Она ответит мне… Пронзил спину перебежчика и отсек лицо тому, кто стоял за ним… Когда вернется назад… Вырвал меч из тела… Почему она ещё не вернулась?

На массу сражающихся людей обрушился поток гибельных разрядов, которые без разбору косили янычар и серобоких. Развернувшись, Хольт увидел отряд ксеновоинов в доспехах, занявших позиции на верхней палубе. Чужаков было шестеро, трое из них стояли прямо, трое других опустились на одно колено, сформировав классическое защитное построение. Тау вели дисциплинированный поочередный огонь из импульсных винтовок, сменяя друг друга ради непрерывности залпов. При виде их скошенных назад шлемов и безразличных лицевых пластин, усыпанных линзами, Айверсон ощутил приступ желчной злобы.

Воины огня, истинные враги.

— Мэйхен! — заорал он в вокс-бусину. — Верхняя палуба — вали их!

Зуав ответил на призыв шквалом пуль, но ни одна не нашла цель. Воздух вокруг ксеносов затрещал, и стабберные заряды разлетелись, как конфетти. Айверсон выругался, заметив необычное четырехгранное устройство, которое парило над воинами. Должно быть, какая-то улучшенная модель щитового дрона, способная прикрыть целое отделение.

«За техникой синекожих не уследишь, — с горечью подумал комиссар. — Она слишком быстро уходит вперед».

Джон Мильтон резко поднял латную перчатку, закрывая лицо от ответных импульсных очередей. Даже прочный, как танк, «Громовой» доспех не мог долго выдерживать подобные залпы, поэтому Мэйхен перепрыгнул просвет между кораблями и с грохотом приземлился на барже. Опустив голову, будто разъяренный бык, капитан бросился в атаку на ксеносов, разбрасывая и своих, и чужих бойцов. Воины тау плавно переносили огонь, и в броне рыцаря появлялось всё больше глубоких воронок. Из пробоины в левом наколеннике повалил пар, но зуав двигался слишком быстро, и это его остановило.

Мэйхен врезался в опорную стену верхней палубы с такой силой, что вся баржа содрогнулась, а один из тау неловко повалился вниз. Рыцарь отшвырнул его за борт ударом наручного стаббера, а затем вонзил в стенку подвесную дрель, раздирая металл, как бумагу.

— Стой! Нам нужен корабль! — кричал Айверсон в вокс-бусину, но Джон не обращал на него внимания. Матерясь, комиссар начал прорубаться к зуаву, рассекая повстанцев и расталкивая серобоких. Битва шла уже по всей палубе, но перебежчики дрались не слишком отважно и быстро погибали.

«Не успели понять, что происходит, — мрачно процитировал себя Хольт. — Они думали, что в безопасности здесь, так глубоко внутри Клубка».

Верхняя палуба дернулась и накренилась с визгом терзаемого металла. Четверо синекожих свалились с «насеста», Джон поймал одного из них на острие дрели, а остальных растоптал. Наколотый тау бешено вертелся, будто сломанная кукла, дыра в его груди становилась всё больше, и мгновение спустя две половинки чужака разлетелись в стороны, оставляя за собой кровавые струи. Последний воин огня медленно сползал вниз, пытаясь ухватиться за палубу; капитан схватил его и швырнул в толпу. Прежде, чем ксенос успел подняться, в него вонзилась дюжина штыков.

— Нам нужен гребаный корабль! — прорычал Айверсон в нагрудник Мэйхену, наконец добравшись до зуава.

Лицо капитана, блестящее от пота за бронестеклом, расплылось в улыбке.

— Так он уже наш!

И он был прав — битва закончилась. Большинство мятежников погибли, а выжившие стояли на коленях, заложив руки за голову.

— Переходим на второй корабль, — скомандовал Хольт.

— А с этими что? — спросил лейтенант Грейбёрн, указывая на пленников. Рядом с ним стоял призрак Бирса и внимательно смотрел на своего ученика. Айверсон коротко кивнул наставнику.

— Убить их.

— Прошу… — циркулярки Джойса превратили мольбу повстанца во влажный хрип. Голова янычара отлетела прочь, тело повалилось на колени, а из шеи хлестнул фонтан крови. Глубоко дышавший Оди наклонился вперед, омывая доспех жертвенной струей.

— Что ты творишь, мальчишка, Преисподние тебя подери? — из тумана выступил лейтенант Уэйд. — Мы не какие-то кровожадные дикари!

Юноша, с брони которого стекали алые капли, обернулся к старшему зуаву. Уэйд был ставленником Джона, неверующим до глубины души, и всё же… Оди помедлил, неуверенно покусывая губы. Затем он вспомнил, как святой очистил старого Элиаса Уайта и понял, что нужно проявить твердость.

— Ты — позор братства, — продолжал лейтенант. — Когда капитан Мэйхен услышит…

Джойс вонзил циркулярку в визор другого рыцаря. Армированное стекло раскололось, а Уэйд задергался в доспехе, с черепом, распиленным на уровне глаз. Затем пастырь вырвал оружие, и еретик с громким лязгом повалился на палубу.

— Император обвиняет, — благоговейно прошептал Оди. Услышав, что к нему подходят остальные зуавы, юноша обернулся и увидел, как собратья выступают из клубов дыма. Вместе они превратили баржу в плавучую мясницкую лавку.

«Но плавать ей осталось недолго», — понял Джойс, когда палуба содрогнулась от нового взрыва.

— Надо уходить, — произнес он. — Брат Эллис выпустил все кишки этой развалюхе, когда врезался в неё.

— А лейтенант… — начал Лассель, указывая на тело Уэйда.

— Умер за Бога-Императора, — закончил пастырь. — Его покаяние завершилось.

Больше никто ни о чем не спрашивал.